Л. — И ты говоришь это так спокойно, совершенно не задумываясь чему это соответствует. А ты знаешь, Незнайкин, что такое наносекунда?
Н. — Ты сам мне сказал, что это одна миллиардная доля секунды. Вот и все.
Л. — Мне кажется, ты никак не реагируешь. Ты только подумай, что за одну наносекунду свет (который никак не назовешь увальнем) пробегает всего лишь 30 см.
Н. — А, теперь я начинаю понимать, что это действительно довольно быстро. Но тогда, если я правильно понял, период несколько деформированной синусоиды укладывается в 5 см, иначе говоря, ее период равен одной наносекунде. Да это же 1 000 Мгц!
Л. — Я счастлив, что мне удалось дать тебе, так сказать, пощупать собственными руками довольно замечательное устройство.
Н. — Любознайкин, ты сказал мне, что такая кривая получается из мельчайших кусочков, которые располагают один за другим, а здесь я вижу одну сплошную линию.
Л. — Кривая в самом деле состоит из серии точек. Кривую в общей сложности образуют две тысячи точек, они сливаются в сплошную линию, и поэтому ты не можешь различить отдельных точек.
Н. — Просто чудесное устройство. Я немедленно куплю себе стробоскопический осциллограф.
Л. — Я советую тебе несколько повременить, потому что сейчас такой осциллограф стоит в 2—3 раза дороже спортивного автомобиля.
Н. — Пока я довольствуюсь самой маленькой микролитражной и поэтому немного подожду. Но мне кажется, что время уже позднее…
Л. — Я не хотел бы стать причиной твоего неприятного объяснения с Поленькой и поэтому приглашаю тебя завтра к себе, чтобы продолжить нашу беседу.